Не у всех пациентов есть возможность пройти лечение от рака за рубежом – для них в клинике появилась новая услуга. 
Прием проведет медицинский онколог Бюлент Карагез
Она сочетает в себе МРТ-сканер и линейный ускоритель для подачи радиации
Не у всех пациентов есть возможность пройти лечение от рака за рубежом. Для таких пациентов мы запустили новое направление.
Сочетание высокопольного магнитно-резонансного томографа (МРТ) и линейного ускорителя в одном устройстве
Если у человека рак, это касается и его родных. Часто они не знают, как себя вести, как поддержать близкого, о чем говорить
Хале Башак Чалар — врач с 27-летним стажем. Сегодня профессор Чалар заведует отделением радиационной онкологии в турецком медицинском центре «Анадолу», представительство которого есть и в Екатеринбурге. 66.RU она рассказала о том, насколько сложно работать в этой сфере, как общаться с пациентами и избежать эмоционального выгорания.
В семье династия сложилась: отец — нефролог, мама — педиатр, сестра выбрала ядерную медицину. Поэтому и я стала врачом. Онкологией заинтересовалась, когда проходила практику в клинике при университете Хаджеттепе (Анкара, Турция, — прим. ред.). На выбор сильно повлиял преподаватель — поразил профессионализмом, опытом и начитанностью.
На мой взгляд, земной шар вращают именно женщины, и они не должны бояться достигать карьерных высот. Например, традиционная онкология казалась мне скучноватой, поэтому выбрала радиационную онкологию. Эта технологически продвинутая область медицины остается по большей части мужской, женщине тут развиваться сложно. Но это и мотивировало стать профессионалом.
Помню, какой радиохирургия была раньше, и наблюдаю, как эта отрасль развивается сегодня. Появилось столько инноваций, которые продвигают радиационную онкологию! Раньше не было оборудования, чтобы точно определить размеры и границы новообразования. Теперь такое создали.
Главная и первая задача онколога — не причинить вред. Высокие дозы радиации, которыми мы воздействуем на опухоль, могут повредить и здоровые ткани. Это влечет тяжелые последствия. Но благодаря развитым технологиям — например, технологии киберножа, когда можно целенаправленно и точечно облучать клетки, — этот риск сводится к минимуму.
Важна и команда специалистов. Это как оркестр — каждый должен играть точно и правильно. Над процедурами работают не только онкологи, но и терапевты, физики, дозиметристы (выполняют дозиметрические и радиометрические измерения, — прим. ред.).
Каждому пациенту мы сразу и честно сообщаем о рисках процедуры. С пациентами общаюсь с позиции профессионала. Покажешь неуверенность или некомпетентность, отсутствие надежды на лучший исход — это передастся пациенту. Уверенность в себе и профессионализм — в числе главных моих качеств.
При этом важно уважать решения людей. Например, никогда не уговариваю продолжать лечение, если пациент решил отказаться. Он здесь босс. Но до этого сделаю все, что в моих силах.
Врач должен служить примером для пациентов и соблюдать собственные рекомендации, насколько это возможно. Я вовремя прохожу осмотры, веду здоровый образ жизни — правильно питаюсь, не курю. Важно помнить: никто не застрахован, но способы снизить вероятность онкологии есть.
За последние десять лет к раку начали внимательнее относиться. Появились профилактические программы, много информации в свободном доступе. Самый распространенный вид рака — по-прежнему рак молочной железы, но при ранней диагностике шанс продлить жизнь или вылечить пациента повышается до 90%.
Вне работы предаюсь любимым делам. Успеваю совмещать работу, хобби и семью, потому что правильно планирую время. Тот, кто говорит, что у него ни на что нет времени, просто не ценит его и не умеет им распоряжаться. Например, у меня есть собственная музыкальная группа. Там я вокалистка, но также закончила консерваторию по классу фортепиано.
С годами профессия стала для меня обычной — как банкир или продавец. Тяжесть работы врачом-онкологом уходит с опытом — учишься не проникаться каждым пациентом, держать дистанцию и сохранять человеческое отношение. Если пропускать через себя каждую историю болезни, будет слишком тяжело. Важна твердость.
В семье династия сложилась: отец — нефролог, мама — педиатр, сестра выбрала ядерную медицину. Поэтому и я стала врачом. Онкологией заинтересовалась, когда проходила практику в клинике при университете Хаджеттепе (Анкара, Турция, — прим. ред.). На выбор сильно повлиял преподаватель — поразил профессионализмом, опытом и начитанностью.
На мой взгляд, земной шар вращают именно женщины, и они не должны бояться достигать карьерных высот. Например, традиционная онкология казалась мне скучноватой, поэтому выбрала радиационную онкологию. Эта технологически продвинутая область медицины остается по большей части мужской, женщине тут развиваться сложно. Но это и мотивировало стать профессионалом.
Помню, какой радиохирургия была раньше, и наблюдаю, как эта отрасль развивается сегодня. Появилось столько инноваций, которые продвигают радиационную онкологию! Раньше не было оборудования, чтобы точно определить размеры и границы новообразования. Теперь такое создали.
Главная и первая задача онколога — не причинить вред. Высокие дозы радиации, которыми мы воздействуем на опухоль, могут повредить и здоровые ткани. Это влечет тяжелые последствия. Но благодаря развитым технологиям — например, технологии киберножа, когда можно целенаправленно и точечно облучать клетки, — этот риск сводится к минимуму.
Важна и команда специалистов. Это как оркестр — каждый должен играть точно и правильно. Над процедурами работают не только онкологи, но и терапевты, физики, дозиметристы (выполняют дозиметрические и радиометрические измерения, — прим. ред.).
Каждому пациенту мы сразу и честно сообщаем о рисках процедуры. С пациентами общаюсь с позиции профессионала. Покажешь неуверенность или некомпетентность, отсутствие надежды на лучший исход — это передастся пациенту. Уверенность в себе и профессионализм — в числе главных моих качеств.
При этом важно уважать решения людей. Например, никогда не уговариваю продолжать лечение, если пациент решил отказаться. Он здесь босс. Но до этого сделаю все, что в моих силах.
Врач должен служить примером для пациентов и соблюдать собственные рекомендации, насколько это возможно. Я вовремя прохожу осмотры, веду здоровый образ жизни — правильно питаюсь, не курю. Важно помнить: никто не застрахован, но способы снизить вероятность онкологии есть.
За последние десять лет к раку начали внимательнее относиться. Появились профилактические программы, много информации в свободном доступе. Самый распространенный вид рака — по-прежнему рак молочной железы, но при ранней диагностике шанс продлить жизнь или вылечить пациента повышается до 90%.
Вне работы предаюсь любимым делам. Успеваю совмещать работу, хобби и семью, потому что правильно планирую время. Тот, кто говорит, что у него ни на что нет времени, просто не ценит его и не умеет им распоряжаться. Например, у меня есть собственная музыкальная группа. Там я вокалистка, но также закончила консерваторию по классу фортепиано.
С годами профессия стала для меня обычной — как банкир или продавец. Тяжесть работы врачом-онкологом уходит с опытом — учишься не проникаться каждым пациентом, держать дистанцию и сохранять человеческое отношение. Если пропускать через себя каждую историю болезни, будет слишком тяжело. Важна твердость.
Несмотря на то, что мне делали пересадку костного мозга, было совсем не страшно
Если вы столкнулись с подобным диагнозом, не бояться и рассмотреть возможность лечения в медицинском центре Анадолу, где вы получите отличную помощь.
Врачи мне сказали: «Мы не боги, помогите нам. От вас требуется только правильное настроение, хорошие эмоции». В этом мне помогали, не смотря на тяжелый диагноз, настроение поддерживали на высоте! 
Нам давали полгода, но все произошло наоборот - такое вот чудо! Маме сказали, что ее анализы «как у девочки» - мы начинали с билирубином в 500, до четвертой химии он был в пределах 200, а после терапии снизился до 20! 
